Парниковый эффект, парижское соглашение и другие вопросы экологии – где миф, где реальность?

В 2016 году почти 200 стран мира подписали Парижское соглашение по климату, обязавшись снизить объемы выбросов углекислого газа, начиная с 2020 года. Основной причиной заключения международного договора, повлекшего за собой масштабные изменения в экономике, популяризации «зеленого» движения и роста его влияния на события в мире были изменения климата, в частности, возможность грядущих природных катаклизмов, вызванных глобальным потеплением, таяньем льдов на полюсах планеты и подъемом уровня мирового океана. В ноябре 2019 года были опубликованы данные экспедиции научно-исследовательского судна "Академик Мстислав Келдыш", поставившие вопрос ребром – действительно ли антропогенный фактор так существенно влияет на климат?

В ходе проведения исследований в морях Восточной Арктики, ученые зарегистрировали рекордный выброс метана, в 6-7 раз превышающий его средние значения в атмосфере. «Как известно, в древние времена нынешний арктический шельф был сушей, по которой бродили мамонты. А около 10 тысяч лет назад уровень океана начал подниматься и затопил эту территорию. В итоге температура затопленного дна сильно изменилась. На суше она была минус 15-20 градусов, а оказавшись под водой, поднялась до нуля. Таким образом, огромные территории начали прогреваться, освобождая законсервированные в мерзлоте запасы метана» - цитирует «Российская Газета» слова руководителя геологического направления Института океанологии имени П.П. Ширшова РАН академика Леопольда Лобковского. Согласно представленной гипотезе, климатические изменения в мире могут быть следствием именно прогрева морского дна, высвобождающего парниковые газы, а никак не хозяйственная деятельность человека.

Впрочем, для превращения гипотезы в теорию, а затем и в утвержденный факт потребуется много десятилетий исследований, которые позволят достоверно разобраться в самом механизме изменения климата нашей планеты.

Впрочем, есть наука, а есть жизнь, и в отличие от популярного некогда журнала, в современной реальности они пересекаются крайне редко. Тот факт, что за прошедшие десятилетия температура на планете выросла в среднем на 1 градус, а в Арктике – на 5-7 градусов, что повлекло сокращение площади льдов в Северном Ледовитом океане почти наполовину за последние 40 лет, оказался очень удачным. Многие миллиарды долларов уже влиты в «зеленую» экономику, разработаны новые законы и стандарты. Евросоюз намерен жестко внедрять нормы для предприятий, причем особо без оглядки как на будущие последствия, так и на слова исследователей, пришедшихся «не ко двору». Надо сказать, как и ледниковые периоды, эта история повторяется с завидной цикличностью.

Вот пример - с середины 1970-х в США и странах Западной Европы началась борьба с группой минералов, называемых «асбест». Его назвали канцерогеном, загрязнителем окружающей среды, запретили к использованию и начали продавливать политику повсеместной замены на синтетические аналоги. Правда, никто не послушал ученых, хотя множество исследований (выходящих и по сей день) говорят – европейский амфиболовый асбест, особенно при бесконтрольном использовании, может быть опасен, а вот хризотиловый – нет. Благодаря малой длине волокна, хризотил не может вызвать онкологию, поскольку он быстро выводится из организма. Но, вот незадача – он добывается в основном на территории стран бывшего СССР, а Россия в современности вообще мировой лидер по добыче этого минерала и производству материалов на его основе. И вот по сей день мифы о вреде хризотила активно поддерживаются западными странами, про ученых никто и не вспоминает, а на международной арене до сих пор регулярно поднимается вопрос о его запрете (и открытии рынка для западных производителей аналогов, но это так, мелочи).

Или скажем, использование фреона в холодильниках, который якобы вызывает утончение озонового слоя и заболевания раком кожи? Профессор, член-корреспондент РАН Андрей Петрович Капица рассказал в интервью американскому журналисту Джонатану Молдаванову следующее: «Говорят, число заболеваний меланомой возросло якобы из-за выбросов в атмосферу промышленных фреоновых газов, которые используются в холодильной промышленности, в кондиционерах, в аэрозольных баллончиках и разрушают озоновый слой, приводя к его истощению. Фреоны, однако, в гораздо больших количествах извергаются вулканами, чем человеком. <…> Разумеется, есть причины (и причины вполне естественные, а не искусственные), способствующие утончению озонового слоя, но ничего необратимого не происходит – и главное здесь динамика, периодические колебательные движения».

 Впрочем, как мы помним, борьба с фреоном была активной, и её результатом стало появление нескольких весьма внушительных состояний. То же самое произошло с асбестом – в США много десятилетий успешно функционирует ряд схем, позволяющих снести практически любое здание по подозрению в наличии «горного льна» или засудить за это какую-нибудь компанию. Мифы об экологии оказались исключительно удобным инструментом экономического давления. Может быть, и «зеленая» экономика в своем названии несет иной посыл – следствием перемен должны стать не листья на деревьях, а доллары в карманах у заинтересованных лиц?