VIII Международный общественно-политический форум «Взаимодействие-2014», Ялта, 7 июня 2014
Выступление Константина Федоровича Затулина, директора Института стран СНГ, автора и ведущего передачи «Русский вопрос»:
Тут все подводят итоги, сколько раз кто участвовал прежде в фестивале «Великое русское слово». Я в самом деле присутствовал не на всех. Дважды я не смог принять в фестивале участие, потому что мне был запрещен въезд на Украину или, как в 2009 году, я был депортирован, когда приехал на фестиваль по приглашению Оргкомитета.
Вспоминая прошлое, хочу сказать, что на одном из первых фестивалей, - по завершении его, на приеме в Генеральном консульстве РФ, - я прекрасно помню, как один из тогдашних руководителей Автономной республики Крым под влиянием чувств поднял тост за дружбу между народом Крыма и народом Российской Федерации. На что мне пришлось ответить, что такой дружбы не может быть в принципе: потому что народ Крыма и народ Российской Федерации – это один народ. Не может быть «международной дружбы» внутри одного и того же народа. Я очень рад, что этот руководитель все еще трудится в Крыму на высокой должности, не на прежней, но на высокой. Это правильно.
Я хочу, конечно, поздравить всех, - не в первый раз поздравить, но еще раз поздравить, - с тем, что Крым вернулся в Россию. И прежде всего Севастополь: давайте не будем забывать, что инициатива возвращения принадлежала Севастополю и была поддержана в Крыму. Это произошло одновременно, одномоментно, но вступительное слово от города-героя было нелишним.
На самом деле, при том, что нет оснований не поздравлять друг друга, зацикливаться на этом не приходится. И прежде всего по той причине, что Крым оказался сейчас в затруднительном, внутренне противоречивом положении. Крым – безусловно, благодатный, курортный край, - в начале курортного сезона это очень важно подчеркнуть. Даже в самые трудные времена, - в 2006 году, когда американские морпехи высадились в Крыму для участия в маневрах «Си-Бриз 2006» и их гоняли крымчане по всему полуострову, даже тогда, выступая в Феодосии на митинге, я сказал, что россияне приедут в Крым, какие бы морпехи тут не находились, потому что россияне привыкли отдыхать в Крыму и считают Крым русской землей. За это я был депортирован первый раз.
Сейчас важно сказать, что россияне, конечно, постараются приехать в Крым, - над этим работает руководство Российской Федерации и руководители Крыма. Чувствуя, как напряженно все складывается в силу логистики, транспортных проблем и всего остального, мы надеемся, что курортный сезон в Крыму состоится. Но, с другой стороны, никто не может отрицать, особенно в этом кругу, тот факт, что Крым является прифронтовым регионом.
Это я говорю потому, что возникла обеспокоенность, - у меня лично, может быть я не прав, - когда в работу с Крымом включились новые люди. Ведь мы в России переживаем такое событие впервые с 91-го года. До сих пор мы только теряли, а теперь впервые приобрели. К нам впервые вернулись люди, республика, целый полуостров, который все эти годы мечтал воссоединиться с Россией. Это осуществилось. Но, как говорили во времена Французской революции: «Теория революции так же нова, как и революция, ее породившая». Никто еще теорию перехода части одного государства к другому, в таких условиях в России не разрабатывал.
И мы видим, что есть издержки. Привлеченные лица пытаются применить свои представления о «генеральной линии», как если бы Крым был глубинкой Российской Федерации, в которой действуют все те же устоявшиеся нормы отношений, все те же принципы и стиль управления. Я думаю, что руководители Крыма – вежливые люди, они как правило никому об этом не говорят, но явно испытывают трудности в связи с валом делегаций и депутаций, которые пребывают, чтобы осчастливить Крым (обязательно продать Крыму бусы, сломанные ружья, битые зеркала и так далее по впечатляющим ценам. Мы знаем, что и на нужные товары цены ползут вверх).
Очевидно, что все кто имеет сегодня отношение к Крыму в органах власти и управления Российской Федерации, должны понимать, что Крым – это особенный регион. При том, что он стал частью России, - это особенная часть России. Эта та часть России, на которую нужно обратить внимание не только потому, что это курорт, но и потому, что это прифронтовой регион.
Вот ведь в чем вопрос, на самом деле. Мы не можем сегодня отделить происходящее на Юго-Востоке Украины от ситуации в Крыму. Потому что следующей целью в случае полномасштабного успеха карательной операции, безусловно, станет Крым. Я уверен, что при нынешнем состоянии национальной гвардии и армии Украины, речь не идет, конечно, об эффективных попытках какого-то военного реванша. Но о провокациях, но о попытках во всех международных судебных инстанциях предъявить гомерические иски за «украденный Крым», который Украине, в самом деле, никогда не принадлежал ни душой, ни телом. Так скорее всего и будет, если мы позволим себе отступить от поддержки наших соотечественников на Юге и Востоке Украины, таких же, между прочим, людей русского мира, как и мы с вами. И роль Крыма, - в том, чтобы эту поддержку оказать, - так велика, что ее ничем нельзя заменить.
Я примерно представляю себе, что в этих событиях на юге и востоке Украины принимают участие и некоторые из тех, кто принимал участие в событиях Крымской весны. Я знаю, что есть потери среди них. Я очень надеюсь, что эти потери прекратятся. Но в любом случае мы должны знать, что крымчане, прежде всего крымчане, на протяжении всей своей истории лучше чем кто бы то ни было понимают, в чем состоит проблема на Донетчине и Луганщине… Вот это очень важно.
Это важно, потому что у меня иногда складывается такое впечатление, что не всегда у нас есть полное представление о смысле и глубине происходящего. Я прекрасно знаю, что 24 февраля на одном очень крупном совещании в Москве один из помощников Президента РФ сказал: «Неужели я, наполовину чеченец, должен вам, русским людям, объяснять, что надо помогать другим русским людям, которые поднялись против переворота в Крыму и Севастополе».
Я очень благодарен здесь присутствующим чеченским друзьям. Как говорил в 1999 году Владимир Владимирович Путин (он сказал это, когда, вы помните, Дагестан дал отпор боевикам Басаева): «Я и раньше хорошо относился к Дагестану, теперь я Дагестан просто люблю». И у нас есть сегодня основания сказать представителям сегодняшней Чечни, что мы ее просто любим - за то, что сегодняшняя Чечня, вашими устами и устами вашего руководителя изъявляют готовность помочь русским людям в Донецке и Луганске.
Но проблема существует. Выступая здесь, Вячеслав Никонов напомнил слова своего деда: «Враг будет разбит, победа будет за нами!». Страна напрягла все силы, и действительно враг тогда был разбит, и победа была за нами. А можем мы сейчас сказать, что мы делаем все для того, чтобы враг был разбит, и победа была за нами, кроме того, что провозглашаем эти слова?
К большому сожалению, мы очень медленно запрягаем. Понимаю, что Россия не должна втягиваться ни в какую гражданскую войну на Украине, направляя туда свои войска. Но разве наше общество, разве мы сами делаем достаточно всего другого, чтобы люди выстояли в Донецке и Луганске? Разве на таком уровне осуществляется гуманитарная помощь? Слава Богу, ее начали осуществлять на прошлой и позапрошлой неделе, хотя события происходят уже не первый месяц. Разве это нормально, когда у нас многие чиновники, многие люди при должностях, - патриоты, я знаю этих людей, знаю их точку зрения, - эти патриоты говорят: «У меня нет поручения. Я, конечно, патриот, я сочувствую, но поручения-то нет». Мы же понимаем, под каким прессом, под каким прицелом находится Президент Российской Федерации, как нелегко ему приходится на этих переговорах, какую ответственность он несет. Ну так давайте поможем Президенту РФ всем, чем можем. (аплодисменты)
Помните, как говорил в свое время другой президент (Джон Кеннеди) в другой стране: «Не спрашивайте, что наша страна должна сделать для вас, спрашивайте, что мы, наконец, можем сделать для своей страны». То, что сейчас происходит в Донецке и Луганске, прежде всего, конечно, в интересах людей Донецка и Луганска. Но это в интересах России и всего русского мира, чтобы они выстояли. Потому что если они не выстоят, то безусловно в российско-украинских отношениях придет темная ночь. И в отсутствии федеральной Украины, децентрализованной Украины, будет консолидированная на антироссийских основаниях Украина, заточенная на идею реванша. За Крым. Вот что будет. Это должны просто все осознать.
Мы, группа товарищей, 24 февраля, на следующий день после того как начались события в Севастополе, объявили о создании фонда «Мы все – «Беркут». Когда говорю «мы», я имею в виду Сергея Глазьева, Хирурга (Залдостанова), Александра Проханова, Михаила Леонтьева, Владимира Константинова… Забегая вперед, скажу, что мы оказали на сегодняшний день помощь 150 сотрудникам «Беркута», других правоохранительных органов и просто гражданам, выступившим против государственного переворота в Киеве: некоторых хоронили, некоторых лечили, некоторым просто давали возможность сегодня в Крыму просуществовать (при том что они в Крыму и безопасности, у них масса проблем, они не на работе, они не получили гражданство, и они находятся со своими семьями в достаточно сложной ситуации). Что вы думаете? На счет Фонда, как только было сделано объявление в «Комсомольской правде», пришло сразу около двух миллионов рублей, перечислениями по 100-150-200 рублей. Кто-нибудь из наших олигархов хотя бы копеечку до сегодняшнего дня перечислил на эти цели? Нет, потому что не было такого поручения. А простые люди перечисляли… Это просто один маленький пример.
И последнее, что хотел бы сказать, учитывая регламент. Вы знаете, я прекрасно помню, как зарождался фестиваль «Великое русское слово». Между прочим, он зарождался в «Русской общине Крыма» под впечатлением от тех мероприятий, которые здесь в Ливадийском дворце проводил такой замечательный «русист» Владимир Казарин. Который, как вы знаете, пошел потом первым замом к Куницыну, назначенному Ющенко главой администрации Севастополя, и искоренял в городе-герое русский дух. Объясняя, в частности, почему в Севастополе не должен быть памятник Пушкину: потому что Пушкин в Севастополе не был, он был всего лишь на Фиоленте, а в Севастополь не заезжал. Вот такой русист, глава Крымского Пушкинского общества, Казарин проводил здесь на день рождения Пушкина и на деньги российского посольства представительные конференции русистов Украины, России и всего русского мира.
Мы теперь ученые и знаем, что нет недостатка в желании проявлять лицемерное внимание к русскому языку: говорить о проблемах русского языка и при этом не говорить о проблемах русского народа. Фестиваль «Великое русское слово» был задуман в «оранжевые» времена и первый раз прошел в 2007 году именно потому, что мы хотели в эти самые сложные времена показать, что «Великое русское слово» вместе с великим русским Крымом не на стороне оранжевых, даже если им прислуживают прикормленные «русисты». В первые годы это был совершенно боевой фестиваль, который проводился в пику оранжевой власти.
Потом пришли новые времена и люди. Пришли вроде бы свои, Партия регионов. И боевой, русский дух постепенно стал выветриваться из фестиваля: традиционная конференция «Крым в геополитике» стала называться «Взаимодействие». Такое уже гораздо более толерантное слово. Я знаю, что руководителям Верховного Совета Крыма, Владимиру Константинову и другим, было непросто отстаивать сами эти конференции, потому что они выглядели как фронда по отношению к официальному курсу вступления Украины в Европу, которым шла новая власть Украины в 2012-2013 годах.
Но эти времена тоже ушли. Сегодня уже совершенно новый фестиваль в условиях, когда Крым в России. И я хочу сказать, что этот фестиваль либо пойдет по пути разговоров о том, с чем мы все равно согласны, либо пойдет по боевому пути, - имея в виду ту самую миссию, которую Крым несет в России и в отношениях между Россией и Украиной. (аплодисменты)
Тут все подводят итоги, сколько раз кто участвовал прежде в фестивале «Великое русское слово». Я в самом деле присутствовал не на всех. Дважды я не смог принять в фестивале участие, потому что мне был запрещен въезд на Украину или, как в 2009 году, я был депортирован, когда приехал на фестиваль по приглашению Оргкомитета.
Вспоминая прошлое, хочу сказать, что на одном из первых фестивалей, - по завершении его, на приеме в Генеральном консульстве РФ, - я прекрасно помню, как один из тогдашних руководителей Автономной республики Крым под влиянием чувств поднял тост за дружбу между народом Крыма и народом Российской Федерации. На что мне пришлось ответить, что такой дружбы не может быть в принципе: потому что народ Крыма и народ Российской Федерации – это один народ. Не может быть «международной дружбы» внутри одного и того же народа. Я очень рад, что этот руководитель все еще трудится в Крыму на высокой должности, не на прежней, но на высокой. Это правильно.
Я хочу, конечно, поздравить всех, - не в первый раз поздравить, но еще раз поздравить, - с тем, что Крым вернулся в Россию. И прежде всего Севастополь: давайте не будем забывать, что инициатива возвращения принадлежала Севастополю и была поддержана в Крыму. Это произошло одновременно, одномоментно, но вступительное слово от города-героя было нелишним.
На самом деле, при том, что нет оснований не поздравлять друг друга, зацикливаться на этом не приходится. И прежде всего по той причине, что Крым оказался сейчас в затруднительном, внутренне противоречивом положении. Крым – безусловно, благодатный, курортный край, - в начале курортного сезона это очень важно подчеркнуть. Даже в самые трудные времена, - в 2006 году, когда американские морпехи высадились в Крыму для участия в маневрах «Си-Бриз 2006» и их гоняли крымчане по всему полуострову, даже тогда, выступая в Феодосии на митинге, я сказал, что россияне приедут в Крым, какие бы морпехи тут не находились, потому что россияне привыкли отдыхать в Крыму и считают Крым русской землей. За это я был депортирован первый раз.
Сейчас важно сказать, что россияне, конечно, постараются приехать в Крым, - над этим работает руководство Российской Федерации и руководители Крыма. Чувствуя, как напряженно все складывается в силу логистики, транспортных проблем и всего остального, мы надеемся, что курортный сезон в Крыму состоится. Но, с другой стороны, никто не может отрицать, особенно в этом кругу, тот факт, что Крым является прифронтовым регионом.
Это я говорю потому, что возникла обеспокоенность, - у меня лично, может быть я не прав, - когда в работу с Крымом включились новые люди. Ведь мы в России переживаем такое событие впервые с 91-го года. До сих пор мы только теряли, а теперь впервые приобрели. К нам впервые вернулись люди, республика, целый полуостров, который все эти годы мечтал воссоединиться с Россией. Это осуществилось. Но, как говорили во времена Французской революции: «Теория революции так же нова, как и революция, ее породившая». Никто еще теорию перехода части одного государства к другому, в таких условиях в России не разрабатывал.
И мы видим, что есть издержки. Привлеченные лица пытаются применить свои представления о «генеральной линии», как если бы Крым был глубинкой Российской Федерации, в которой действуют все те же устоявшиеся нормы отношений, все те же принципы и стиль управления. Я думаю, что руководители Крыма – вежливые люди, они как правило никому об этом не говорят, но явно испытывают трудности в связи с валом делегаций и депутаций, которые пребывают, чтобы осчастливить Крым (обязательно продать Крыму бусы, сломанные ружья, битые зеркала и так далее по впечатляющим ценам. Мы знаем, что и на нужные товары цены ползут вверх).
Очевидно, что все кто имеет сегодня отношение к Крыму в органах власти и управления Российской Федерации, должны понимать, что Крым – это особенный регион. При том, что он стал частью России, - это особенная часть России. Эта та часть России, на которую нужно обратить внимание не только потому, что это курорт, но и потому, что это прифронтовой регион.
Вот ведь в чем вопрос, на самом деле. Мы не можем сегодня отделить происходящее на Юго-Востоке Украины от ситуации в Крыму. Потому что следующей целью в случае полномасштабного успеха карательной операции, безусловно, станет Крым. Я уверен, что при нынешнем состоянии национальной гвардии и армии Украины, речь не идет, конечно, об эффективных попытках какого-то военного реванша. Но о провокациях, но о попытках во всех международных судебных инстанциях предъявить гомерические иски за «украденный Крым», который Украине, в самом деле, никогда не принадлежал ни душой, ни телом. Так скорее всего и будет, если мы позволим себе отступить от поддержки наших соотечественников на Юге и Востоке Украины, таких же, между прочим, людей русского мира, как и мы с вами. И роль Крыма, - в том, чтобы эту поддержку оказать, - так велика, что ее ничем нельзя заменить.
Я примерно представляю себе, что в этих событиях на юге и востоке Украины принимают участие и некоторые из тех, кто принимал участие в событиях Крымской весны. Я знаю, что есть потери среди них. Я очень надеюсь, что эти потери прекратятся. Но в любом случае мы должны знать, что крымчане, прежде всего крымчане, на протяжении всей своей истории лучше чем кто бы то ни было понимают, в чем состоит проблема на Донетчине и Луганщине… Вот это очень важно.
Это важно, потому что у меня иногда складывается такое впечатление, что не всегда у нас есть полное представление о смысле и глубине происходящего. Я прекрасно знаю, что 24 февраля на одном очень крупном совещании в Москве один из помощников Президента РФ сказал: «Неужели я, наполовину чеченец, должен вам, русским людям, объяснять, что надо помогать другим русским людям, которые поднялись против переворота в Крыму и Севастополе».
Я очень благодарен здесь присутствующим чеченским друзьям. Как говорил в 1999 году Владимир Владимирович Путин (он сказал это, когда, вы помните, Дагестан дал отпор боевикам Басаева): «Я и раньше хорошо относился к Дагестану, теперь я Дагестан просто люблю». И у нас есть сегодня основания сказать представителям сегодняшней Чечни, что мы ее просто любим - за то, что сегодняшняя Чечня, вашими устами и устами вашего руководителя изъявляют готовность помочь русским людям в Донецке и Луганске.
Но проблема существует. Выступая здесь, Вячеслав Никонов напомнил слова своего деда: «Враг будет разбит, победа будет за нами!». Страна напрягла все силы, и действительно враг тогда был разбит, и победа была за нами. А можем мы сейчас сказать, что мы делаем все для того, чтобы враг был разбит, и победа была за нами, кроме того, что провозглашаем эти слова?
К большому сожалению, мы очень медленно запрягаем. Понимаю, что Россия не должна втягиваться ни в какую гражданскую войну на Украине, направляя туда свои войска. Но разве наше общество, разве мы сами делаем достаточно всего другого, чтобы люди выстояли в Донецке и Луганске? Разве на таком уровне осуществляется гуманитарная помощь? Слава Богу, ее начали осуществлять на прошлой и позапрошлой неделе, хотя события происходят уже не первый месяц. Разве это нормально, когда у нас многие чиновники, многие люди при должностях, - патриоты, я знаю этих людей, знаю их точку зрения, - эти патриоты говорят: «У меня нет поручения. Я, конечно, патриот, я сочувствую, но поручения-то нет». Мы же понимаем, под каким прессом, под каким прицелом находится Президент Российской Федерации, как нелегко ему приходится на этих переговорах, какую ответственность он несет. Ну так давайте поможем Президенту РФ всем, чем можем. (аплодисменты)
Помните, как говорил в свое время другой президент (Джон Кеннеди) в другой стране: «Не спрашивайте, что наша страна должна сделать для вас, спрашивайте, что мы, наконец, можем сделать для своей страны». То, что сейчас происходит в Донецке и Луганске, прежде всего, конечно, в интересах людей Донецка и Луганска. Но это в интересах России и всего русского мира, чтобы они выстояли. Потому что если они не выстоят, то безусловно в российско-украинских отношениях придет темная ночь. И в отсутствии федеральной Украины, децентрализованной Украины, будет консолидированная на антироссийских основаниях Украина, заточенная на идею реванша. За Крым. Вот что будет. Это должны просто все осознать.
Мы, группа товарищей, 24 февраля, на следующий день после того как начались события в Севастополе, объявили о создании фонда «Мы все – «Беркут». Когда говорю «мы», я имею в виду Сергея Глазьева, Хирурга (Залдостанова), Александра Проханова, Михаила Леонтьева, Владимира Константинова… Забегая вперед, скажу, что мы оказали на сегодняшний день помощь 150 сотрудникам «Беркута», других правоохранительных органов и просто гражданам, выступившим против государственного переворота в Киеве: некоторых хоронили, некоторых лечили, некоторым просто давали возможность сегодня в Крыму просуществовать (при том что они в Крыму и безопасности, у них масса проблем, они не на работе, они не получили гражданство, и они находятся со своими семьями в достаточно сложной ситуации). Что вы думаете? На счет Фонда, как только было сделано объявление в «Комсомольской правде», пришло сразу около двух миллионов рублей, перечислениями по 100-150-200 рублей. Кто-нибудь из наших олигархов хотя бы копеечку до сегодняшнего дня перечислил на эти цели? Нет, потому что не было такого поручения. А простые люди перечисляли… Это просто один маленький пример.
И последнее, что хотел бы сказать, учитывая регламент. Вы знаете, я прекрасно помню, как зарождался фестиваль «Великое русское слово». Между прочим, он зарождался в «Русской общине Крыма» под впечатлением от тех мероприятий, которые здесь в Ливадийском дворце проводил такой замечательный «русист» Владимир Казарин. Который, как вы знаете, пошел потом первым замом к Куницыну, назначенному Ющенко главой администрации Севастополя, и искоренял в городе-герое русский дух. Объясняя, в частности, почему в Севастополе не должен быть памятник Пушкину: потому что Пушкин в Севастополе не был, он был всего лишь на Фиоленте, а в Севастополь не заезжал. Вот такой русист, глава Крымского Пушкинского общества, Казарин проводил здесь на день рождения Пушкина и на деньги российского посольства представительные конференции русистов Украины, России и всего русского мира.
Мы теперь ученые и знаем, что нет недостатка в желании проявлять лицемерное внимание к русскому языку: говорить о проблемах русского языка и при этом не говорить о проблемах русского народа. Фестиваль «Великое русское слово» был задуман в «оранжевые» времена и первый раз прошел в 2007 году именно потому, что мы хотели в эти самые сложные времена показать, что «Великое русское слово» вместе с великим русским Крымом не на стороне оранжевых, даже если им прислуживают прикормленные «русисты». В первые годы это был совершенно боевой фестиваль, который проводился в пику оранжевой власти.
Потом пришли новые времена и люди. Пришли вроде бы свои, Партия регионов. И боевой, русский дух постепенно стал выветриваться из фестиваля: традиционная конференция «Крым в геополитике» стала называться «Взаимодействие». Такое уже гораздо более толерантное слово. Я знаю, что руководителям Верховного Совета Крыма, Владимиру Константинову и другим, было непросто отстаивать сами эти конференции, потому что они выглядели как фронда по отношению к официальному курсу вступления Украины в Европу, которым шла новая власть Украины в 2012-2013 годах.
Но эти времена тоже ушли. Сегодня уже совершенно новый фестиваль в условиях, когда Крым в России. И я хочу сказать, что этот фестиваль либо пойдет по пути разговоров о том, с чем мы все равно согласны, либо пойдет по боевому пути, - имея в виду ту самую миссию, которую Крым несет в России и в отношениях между Россией и Украиной. (аплодисменты)
| Tweet | ||
