Заложники особого статуса. Часть 2-я: По закону или совести? Сурово или справедливо?

Правда и справедливость
Заложники особого статуса. Часть 2-я: По закону или совести? Сурово или справедливо?
Прошло уж больше недели, как чрез городские СМИ была распространена информация о том, что в Севастопольском гарнизонном военном суде завершился процесс над бывшим начальником 13-го судоремонтного завода Черноморского флота Сергеем Анатольевичем Новогрибельским. Пожалуй, просто сказать о  том, что дело это резонансное,  – не сказать ничего…
Оцените сами: одним из первых «громких дел» в ставшем российским Севастополе стал суд над капитаном 1 ранга, экс-начальником, что следует особо подчеркнуть, самого успешного предприятия целого субъекта Федерации – города с особым статусом, одного из трёх городов федерального значения. Причём, самым успешным 13-й завод был и в «украинское» время, давая в казну города как самый устойчивый процент налогов, так и работу тем, кто не пошел торговать турецкими тряпками на «тучу», а связал свою жизнь с реальным производством материальных, а не виртуальных ценностей. Тем, для кого Черноморский флот России по-настоящему дорог.
Возможно, только об этом достаточно было сказать, чтобы дать понять даже неосведомлённому в юриспруденции и судоремонте читателю: «дело»   это – непростое, как «непростой» и «фигурант». Но, как представляется, сказать только об этом – мало. Тем более, что информация о процессе в СМИ вызвала как массу комментариев на различных форумах, так и породила массу слухов, связанных как с самим «делом» с жёстким приговором, так и с самим ходом «процесса». Немало суждений высказано также с его «показательным» «выставлением» на всеобщее обозрение, что удивило многих, а флотских судоремонтников, мягко говоря, обескуражило. Ведь  судят военного руководителя открытым судом, да ещё по вопросам, связанным с Государственным оборонным заказом, выполняемым  на «режимном» предприятии, куда попасть проблематично даже «людям в больших погонах», уж не говоря о публичном разглашении «определённых» сведений. 
Тем не менее, сведения звучали не только открыто, но и гласно.  Досужие до любой «острой» информации любители «перетереть» новости в курилке смекнули сразу: «Значит, так надо». Но, как водится, за такими фразами следуют вопросы и предположения: «А кому это надо?». В смысле структуры-фамилии. Звучат и оценки: «Круто», «Несправедливо», «Сурово»… Есть и такие: «Подставили», «Заказали»…
Не берусь давать никаких личных оценок следствию и суду, действовавшим «от имени Российской Федерации» – на мой взгляд, нет смысла ставить под сомнение компетентность соответствующих специалистов, руководствовавшихся положениями Закона. Вместе с тем, имея возможность постоянно общаться с судоремонтниками, в том числе «держащими центр» в курилках, хотелось бы поделиться некоторыми мыслями.
Откровенно говоря, лично меня огорошил приговор. Его суть: «окончательное наказание Новогрибельскому назначить по совокупности совершенных преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы на срок 3 года 8 месяцев в исправительной колонии общего режима с лишением права занимать должности, связанные с выполнением административно-хозяйственной функции в государственных органах, учреждениях, а также Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях сроком на 2 года и 3 месяца». Кроме того, суд постановил взыскать с Сергея Новогрибельского в пользу Министерства обороны России «сумму нанесенного ущерба в размере 29 миллионов 656 тысяч рублей». До вступления приговора в силу подсудимый будет содержаться под стражей.
«Ну и что?» – может спросить бывалый судоремонтник. Такое и раньше бывало, если нового нет, а «бывшее в употреблении» можно отладить. «Ну и что?» – спросит он, если что-то со «старым» или «новым» не заладилось. Засучит рукава и продолжит работу – корабль-то из завода всё равно нужно выводить технически боеготовым. Иначе его флот – заказчик не примет вместе с Техупром, военной приёмкой, командиром корабля и т.д. и т.п.
Почти сразу же после получения информации о приговоре не менее шокировал сюжет, продемонстрированный по одному из местных телеканалов в течение всего 1 мин. 34 сек. Как говорится, «полный трэш» – вульгарно и «заштамповано», с захлопывающимися на запястьях «браслетами»-наручниками, милицейским сержантом, сопровождающим «приговорённого» в клетку… Для полноты ТВ-«картинки» не хватало только одного: срывания погон с тужурки «капраза» и сломанной над его головой шпаги (кортика). В общем, коллеги-журналисты «потрудились» на славу в жанре  «публичной порки» хорошо узнаваемого в Севастополе и на флоте человека. Почему это было сделано именно так? Зачем?
Буквально сразу после трансляции сюжета мне позвонил приятель и задал «ожидаемый» вопрос: «Старик, а как такое может быть, чтобы по «такому» делу в зале военного суда велись съёмки «гражданским» телеканалом, а потом быстренько-быстренько всё это показали?» Ответ был такой: «А чему удивляться, если «почему-то» именно в день приезда в Севастополь заместителя Генерального прокурора Российской Федерации – Главного военного прокурора Сергея Фридинского в «гражданской» газете было опубликовано официальное сообщение пресс-службы Севастопольского гарнизонного суда о начале «дела» Новогрибельского?». В процессе общения приятель высказал мнение: «К гадалке не ходи – это всё неслучайно…»
Так это или нет, очевидно, покажет ближайшее время. Но, как оно уже показывало раньше (и не раз!), «в этой жизни случайностей нет»…
Коротенький сюжет из зала суда, размещённый на сайте, я сразу пересмотрел несколько раз. Но, несмотря на прошедшее время, его кадры периодически возникают перед глазами: наручники, решетка «в крупную клетку»… Периодически в памяти   всплывал другой «сюжет»: утро, до старта рабочего дня и начала традиционного «селектора» захожу в кабинет к начальнику завода. Что называется, «картина маслом»: Новогрибельский, сняв туфли, взобрался на поставленный на стол стул и… вкручивает в люстру лампочку. Оказалось, она перегорела вечером. Поэтому он взял дома новую и решил заменить перегоревшую. Сам, без чьей-то помощи. Меня это, честно говоря, удивило: «не барское это дело». А потом подумалось: а что тут такого для почти «красного директора», «позавчерашнего» севастопольского  мальчишки с Корабелки, выходца из семьи севастопольских судоремонтников?  
Честно признаюсь: когда зимой 2014-2015 годов я почти случайно услышал о том, что Новогрибельского хотят «закрыть» за ремонт «олимпийских объектов», сделанный в «украинское время», был не менее огорошен, чем после просмотра вышеописанного сюжета. Вспомнилось, с каким напряжением завод решал практически боевую задачу, оперативно данную с «самого-самого верха», по ремонту семнадцати кораблей и судов, призванных обеспечивать Сочинскую Олимпиаду.
Не знаю, какие требования и какими словами (можно, конечно, догадаться) тогда начальнику завода высказывало высокое начальство. Не ведомо, какие разговоры постоянно  вёл непрерывно куривший (пусть меня за упоминание этого факта простят непримиримые борцы с курением) Новогрибельский с «верхами».  Но ремонт осуществлялся по известному принципу: «Сделать надо было ещё позавчера».  А за счёт каких сил, средств и ресурсов? А директор знает. Знают и его помощники и подчинённые – не могут не знать, потому и шокированы приговором: «Говорили – чуть ли не любой ценой надо решить государственную задачу. Сделали. Сказать «спасибо» – «забыли», а теперь в тюрьму сажают»…
Когда над Новогрибельским стали сгущаться тучи, а его в марте 2015 года, как было сказано, «на период следствия» отстранили от должности, старшие товарищи – директора завода разных лет предложили помощь. Какую? Поддержать на уровне общественности, в прессе, обращениями «наверх». Сергей Анатольевич «отнекивался»: «Не надо, разберёмся…». Тогда, полтора года назад (обращаю на это внимание особо),  руководивший заводом в 1983-1986 годах Дмитрий Анатольевич Хасиев написал статью (публикуется с  сокращениями):
Март 2015: ВЕСЕННИЕ НАДЕЖДЫ ФЛОТСКОГО  СУДОРЕМОНТА
Хорошие у нас все-таки старики в Севастополе. Многие, понятное дело, из  бывших военных моряков, в том числе из судоремонтников. Среди них – начальники 13-го СРЗ. Казалось бы, отслужили своё, отработали. В тяжелые годы «флотского зарубежья»  Родине и присяге не изменили. Да и после выхода на пенсию немало потрудились.  Теперь бы им отдыхать, внучат уму-разуму учить, здоровьем заняться. Да только куда там! До всего им есть дело. Во всё вникают. Всё критикуют. Все-то им не так, все «не по-ихнему». А вот, мол, если бы слушались  советов стариков, все было бы  лучше и правильнее…
Возражать им не просто. Народ они опытный, много знающий, и, как ни удивительно, можно даже сказать, современный. Договорившись с внуками, наши ветераны  быстренько освоили   мобильную связь и разного рода гаджеты, чем на порядок  усилили критику  потенциальных объектов своей советнической деятельности, самонадеянно полагая, что именно этого от них ждет «подсоветное» и прочее начальство. И ничем их не сбить с толку. Даже когда им говоришь, что не стоит  по мобильному телефону долго  критиковать  начальство, а то ведь для здоровья это вредно,   они  отвечают, что    ничего не боятся. Надо, дескать,  использовать возможности  новой техники.
Так было и раньше,   так будет всегда. Будут новые открытия, будут обновляться техника и технологии, а вот ум и глупость, честь и бесчестие, равно как храбрость и трусость, видимо, останутся прежними  и, к сожалению, востребованными. И спорить с ними бесполезно. Им только и дай того, кто будет внимать их советам. Иногда уже и «подсоветных» не хватает, так они не жадничают, пилят одного в четыре руки. И ведь до того дотошное старичьё! До всего докопаются…
Вот, казалось бы,  какое им дело до того, за что освобожден от должности начальник ФГУП «13 СРЗ ЧФ» МО РФ (больше известный в Севастополе как 13-й завод) капитан 1 ранга Новогрибельский Сергей Анатольевич?  Они, видите ли, знают его как авторитетного и высокопрофессионального специалиста в области военного судоремонта.  Да, к тому же, практически единственного из оставшихся на военной службе «классического»  офицера-судоремонтника, имеющего в своем активе все ступени карьерного роста на четырех судоремонтных заводах Черноморского флота.
Более того, они  утверждают, что и в прежние-то времена наибольшего расцвета и развития судоремонтных производств на флотах СССР немного нашлось бы офицеров, равных ему по опыту и квалификации. А главное, они говорят: сегодня  он из тех последних «могикан», которые знают и руководствуются  классическими правилами организации именно военного судоремонта.
Чтобы не спорить с нашими бесстрашными до отваги стариками, есть смысл послушать их рассказ о том, кто и какое участие принимал в формировании личности капитана 1 ранга  Сергея Анатольевича Новогрибельского. Какова была воспитательная роль его отца – Новогрибельского Анатолия Викторовича.  Какова роль их непосредственного начальника на 13-м заводе  в лице бывшего директора этого завода капитана 1 ранга в отставке Величко Анатолия Тихоновича.
Оба этих человека, пользовались заслуженным авторитетом в заводе и на флоте. Первый из них – отец, имел две строчки записей в трудовой книжке: принят на завод …
На завод он прибыл  молодым и здоровым парнем, а через 59 лет и 3 месяца, с завода его  вынесли на руках  коллеги. Между этими двумя строчками, целая жизнь не только Анатолия Викторовича, со всеми её радостями и тревогами, победами и поражениями, но и жизнь его семьи, в том числе жены – Людмилы Федоровны, 38 лет проработавшей на том же 13-м заводе.
Уже дойдя до возраста выхода на заслуженный отдых, Новогрибельский-старший на пенсию не ушел, до последнего своего часа продолжал трудиться на родном 13-м заводе. Будучи талантливым организатором, он довольно рано стал занимать руководящие посты. С годами  универсализм его знаний и опыта развился до таких высот, что он стал незаменимым, как бы сейчас выразились, кризисным менеджером-руководителем. Любой, самый «заваленный» и сложный участок работы, он вытаскивал из проблем, налаживал его ритмичную работу, там же находил и обучал способных руководителей, которым передавал налаженное дело, а сам принимал очередное сложное направление в производстве 13-го завода. Таким был главный воспитатель будущего начальника этого же завода. Правда, старики говорят, что и у него был недостаток. Он был предельно честным и бескомпромиссным человеком, что приносило ему немало проблем, а потом, стало приносить проблемы его сыну, который унаследовал эти же черты характера своего отца.
Под стать ему  и  второй воспитатель, немало постаравшийся, чтобы не только обучить Сергея Анатольевича ремеслу, но и своим личным примером показал, что присяга Родине – это не пустой звук, а работать честно можно даже тогда, когда все вокруг рушится, растаскивается, продается и предается.
В процессе раздела Черноморского флота между Россией и Украиной 13-й  судоремонтный завод Черноморского флота устоял под агитационным напором и угрозами самостийных генералов из Киева. Многие директора тогда повелись на посулы и передали подчиненные им производства под юрисдикцию Украины. Правильнее будет сказать –  почти все. Черноморский флот России потерял тогда  Феодосийский судоремонтный завод, Балаклавский судоремонтный завод, Севастопольский завод по ремонту радио-технических средств и другие предприятия. Но, можно сказать, особая борьба развернулась вокруг производственных мощностей головного на флоте 13-го завода.
Все понимали: если флот его потеряет, то корабли будут гнить у причальных стенок. Исход дела, прежде всего, решили личное мужество, любовь к Родине и верность присяге начальника 13-го завода капитана 1 ранга Величко Анатолия Тихоновича. Оставшись верным долгу, он не сдал завод и много лет  возглавлял борьбу коллектива завода  с экономическим удушением, безработицей, откровенными угрозами и травлей. Сохранив в рабочем состоянии 13-й завод, Анатолий Тихонович вместе с соратниками и единомышленниками обеспечил   Черноморскому флоту   России важнейшее звено в его технической и боевой готовности кораблей.
Если кратко, такими  были учителя и воспитатели уволенного с 13-го  завода капитана 1 ранга  Новогрибельского Сергея Анатольевича. К этому можно только добавить: из-за своей, можно сказать, патологической честности и преданности России,  его учителя не только  лично для себя никогда  никакой выгоды не искали, так  еще и своего ученика воспитали соответствующим образом. Воспитали так, что обезоружили его перед огнем злобной критики и тайных интриг дельцов и прилипал, расплодившихся вокруг флотского судоремонта во времена противостояния России и Украины, непростых отношений российского и украинского флотов.
Ну, и чтобы закончить разговор о воспитателях, вспомним, что первого из них – Новогрибельского Анатолия Викторовича, проводили на погост прямо из заводских ворот. Стыдно и обидно говорить об этом, но в последний путь талантливого человека, посвятившего жизнь флотскому судоремонту, провожали без  традиционных «подушечек» с правительственными наградами – у него их не было…
Второй воспитатель – капитан 1 ранга в отставке Величко Анатолий Тихонович, сегодня  мужественно борется с целым ворохом тяжелейших болезней. Часто навещает заводчан и безмерно счастлив, что дожил до  Севастопольской весны, для прихода которой, он лично немало постарался. Но говорить об этом он не любит, особенно после того, как увидел, какое количество  «борцов за освобождение» прибыли за  медалями и наградами в Севастополь. Одного не может припомнить    ветеран: где все эти «освободители»  были в те, теперь уже далекие  времена, растянувшиеся на такие мучительные годы одинокой борьбы за выживание коллектива 13-го  завода, Севастополя  и флота.
Севастопольская весна – это всего лишь итоговый акт многолетней, самоотверженной, ни на минуту не прекращавшейся борьбы таких патриотов, как  Анатолий Тихонович Величко, семья Новогрибельских и десятков тысяч других  граждан Севастополя, за возвращение  города и флота в спасительную российскую гавань.
Такие вот они, наши севастопольские старики: не о себе и своих заслугах у них печаль. Без наград они обойдутся.  Душа болит от несправедливого отношения к своим воспитанникам, сослуживцам и коллегам.
И вот опять, нашим дотошным старикам охота знать: почему освобождён от должности Сергей Анатольевич Новогрибельский?
Вопрос не простой, а отвечать надо. Ведь не отстанут старики, не разобравшись.
Военные моряки, участники Великой Отечественной войны вспоминают, что флотский судоремонт к началу войны  и после неё  был представлен самыми разными по значимости и подчиненности заводами и флотскими мастерскими, во множестве разбросанными по местам базирования крупных соединений кораблей. При этом, независимо от подчиненности, во всех ведомствах и во все времена, старались соблюдать    правило,   нарушать которое, было «себе дороже». Согласно этому правилу,  на должности руководителей крупных судоремонтных предприятий назначались только опытные  специалисты – судоремонтники, со стажем работы на низовых  судоремонтных должностях. Эксперименты, нарушавшие это правило, в лучшем случае, приводили предприятия к многолетней стагнации, но в большинстве случаев заканчивались освобождением от должностей измученных компетентностью  руководителей.  
Заглянем в послужной список  действительно профессионального судоремонтника  капитана 1 ранга Новогрибельского С.А.
После окончания Севастопольского ВВМИУ несколько лет служил на подводных лодках, где приобрел опыт инженера-механика и стал командиром боевой части.
Далее – служба и работа на 13-м СРЗ ВМФ, где в течение 7 лет  последовательно исполнял обязанности:
– Строителя военных кораблей;
– Главного строителя военных кораблей;
– Начальника производства завода.
Потом были 2 года работы на Ремонтном заводе РАВ в должности заместителя директора завода.
Три года возглавлял 91-й судоремонтный завод.
Несколько лет после завершения учебы в Военно-морской академии работал начальником отдела финансирования хозрасчетных предприятий Черноморского флота.
И только имея в своем активе такую весомую подготовку, в 2011 году он был назначен начальником головного флотского 13-го завода, где блестяще справлялся со своими обязанностями…
Удивленная флотская общественность теряется в догадках: что же такое могло произойти на флоте, чтобы опытного специалиста сняли с должности?
В определённых инстанциях-структурах «как-то так, почти вдруг», летом 2014 года, спустя месяцы(!) после окончания Сочинской Олимпиады задались вопросом: почему вместо  заказанного нового оборудования на некоторые корабли в заводе в «украинское время» установили отремонтированное?
Конечно, человеку, не знакомому с судоремонтом, такие дела кажутся подозрительными. Как объяснить следователю, что именно за такое решение технических проблем в «прежние годы», наоборот, поощряли, так как это увеличивало  ресурс механизмов, экономило запасные части и удешевляло ремонт.
Странно также и то, что на руководителя предприятия возлагается личная ответственность  за  работы, которые исполнялись не  им лично, а соответствующими заводскими специалистами, с которых, по идее, и нужно спрашивать за результат их деятельности. Директорская работа не подразумевает личное отслеживание ремонта каждого механизма на десятках кораблей и сотнях заказов.
Кроме того, следует особо отметить: как и положено, все произведенные замены были в письменной форме согласованы с заказчиком, то есть с ремонтным  отделом службы эксплуатации и ремонта кораблей флота. И, строго говоря, завод был просто обязан выполнить указания заказчика…
Старики-судоремонтники почему-то уверены, что найдутся должностные лица, которые беспристрастно и честно разберутся в этой  неприглядной  истории, произошедшей в жизни коллектива 13-го завода и его руководителя. Они не сомневаются, что справедливость восторжествует.
А Севастопольская весна пришла в Россию навсегда. Желаем здоровья и творческого долголетия нашим дорогим севастопольским старикам-ветеранам.   Будем ждать хороших вестей.
Ветеран военного судоремонта ЧФ
Хасиев Д.А.
 
Господин прокурор!
Мы, бывшие начальники 13-го судоремонтного завода ЧФ, признаемся в том, что возглавляя в разное время коллектив завода,  систематически  совершали  все те «преступления», в которых сегодня  Вы обвиняете нашего коллегу капитана 1 ранга Новогрибельского Сергея Анатольевича.
Постоянно, на протяжении десятилетий, работая в   условиях несвоевременной поставки запасных частей и оборудования, мы, также как и Новогрибельский С.А.,  зачастую вынуждены были  принимать на себя ответственность за то, что «из ничего» восстанавливали боеготовность кораблей ЧФ. Иногда, когда того требовали боевые задачи командования, приходилось совместно с офицерами технического управления ЧФ принимать решения и снимать узлы и механизмы с одних ремонтирующихся кораблей и ставить их на те корабли, в которых в первую очередь нуждался флот, предварительно отремонтировав их по тем технологиям, которыми владели специалисты завода.
Бывало и так, что  для того, чтобы срочно подготовить корабль в выходу в море, приходилось ради одной сломанной и отсутствующей на складах  детали,   доставать её из другого, иногда абсолютно  нового механизма, экономя при этом  время на демонтаже и выгрузке с корабля всего механизма, в большинстве случаев требующих больших сопутствующих работ. При желании, в этом тоже можно было усмотреть всё – от банальной  бесхозяйственности до намеренной порчи флотского имущества. Критерии боевой целесообразности и временного выигрыша, как известно, плохо поддаются бухгалтерскому учету.
Мы признаемся, что никогда лично не принимали на себя обязанности кладовщиков, и, следовательно, не контролировали процесс выписки накладных листов на запчасти, материалы и механизмы, полагая, что за это на заводе несут ответственность целый ряд должностных лиц.
При всем нашем желании проконтролировать каждое действие тысяч работников завода, мы физически не могли уследить за тем, кто и как выполнил свою работу. Кто и что выписал со склада и куда все это списал. Кто и как сформировал стоимость ремонтных работ. Правильно ли применены технологии, нормативы и прочее множество правил, приказов и инструкций, опять же, полагая, что в обязанности директора все же входит не подмена в работе подчиненных, а контроль за их деятельностью.
Признаемся также: в «наше», тоже отнюдь непростое время, когда контрольно-надзорных ведомств во главе с ЦК КПСС было немало, никто не устраивал «охоту» персонально за директорами заводов. Никто не обвинял  их по мелочным, а иногда и надуманным обстоятельствам,  справедливо полагая, что директора  обременены  доверием государства и командования, которым они дорожат и не поступятся им ни при каких обстоятельствах. Ради боевой и технической готовности сил флота, решающего боевые задачи.
Директорам принято было доверять!
Мы  информированы о том, что наш коллега Новогрибельский С.А. не обвиняется ни в мздоимстве, ни в воровстве, ни во взяточничестве, ни в преднамеренных тратах государственных средств. По нашему мнению, он не совершал уголовного преступления. Он выполнял приказ: обеспечить ремонт кораблей к конкретному сроку. Задача эта была решена.
Примите наши «признания» и приобщите их к делу.  
Таково мнение руководивших заводом в разное время Д.А. Хасиева, А.Т. Величко, В.М. Савинкина, С.С. Арутюняна и В.Л. Киселёва, прекрасно понимающих: у судоремонта – своя логика. Как, к примеру, есть своя логика у военного времени, а у мирного – своя…
 
Текст второй, «пересекающийся» с первым и дополняющий его
 
Вице – премьеру Правительства РФ
товарищу Рогозину Д.О.
 
Уважаемый Дмитрий Олегович!
Во время Крымской  весны, когда вся страна восторгалась смелостью и преданностью России жителей города Севастополя, Вы посетили наш Город - Герой и побывали на  немногих уцелевших оборонных предприятиях, одним из которых был 13-й судоремонтный завод Черноморского флота.
 Сохранить завод было не просто. За нежелание добровольно передать завод Украине  начальников завода  арестовывали, предприятию закрывали банковские счета, не пропускали через границу запчасти и материалы. Всех издевательств не перечислить. Однако 13-й завод не только выжил, но и не прекращал  обеспечивать техническую готовность  Российского ЧФ, оставшись, по существу, единственной судоремонтной мощностью на всем флоте, в чем не малая заслуга его директоров, среди которых –  капитан 1 ранга Новогрибельский Сергей Анатольевич.
Во время визита Вы поблагодарили руководство завода за преданность, за труд и  пожелали коллективу успешной работы во имя возрождения Черноморского флота.
Однако «по факту» ниша судоремонта в возрождении флота для коллектива завода на поверку оказалась печальной. На начальника завода, опытнейшего производственника, бывшего командира боевой части подводной лодки капитана 1 ранга  Новогрибельского Сергея Анатольевича завели уголовное дело. Его обвинили  в том, что под его руководством, в годы украинского безвременья, в условиях жесткой блокады поставок запасных частей и механизмов, коллектив завода совместно с офицерами технического отдела ЧФ ухитрялся ремонтировать корабли, иногда устанавливая на них  отремонтированные детали, узлы и механизмы со списанных кораблей.
Мы знаем капитана 1 ранга Новогрибельского С.А. как честного человека, опытного руководителя, не способного ни на какие безответственные или уголовно наказуемые поступки. Вот и сейчас  его  не обвиняют ни в воровстве, ни в присвоении средств, ни в напрасном расходовании   государственных денег. Его обвиняют в том, во что трудно поверить: в превышении должностных полномочий, в результате которых … в то время, когда нужно было брать ответственность на себя, завод смог решать задачи, которые судоремонту ставились. Только так  было возможно своевременно и качественно ремонтировать корабли флота в то время. Делал это Новогрибельский по письменным указаниям флотских начальников, ослушаться которых он не имел права как военный человек, для которого выполнение приказа строго обязательно. Более того, не получив от снабжающих органов необходимых для ремонта корабля запасных частей и механизмов, Сергей Анатольевич  сумел  обеспечить качественный  ремонт кораблей, направлявшихся  на охрану Сочинской Олимпиады. При этом качество ремонта было таково, что корабли не только выполнили «олимпийские» боевые задачи флота, но и решали другие, не менее важные задачи.
Мы, бывшие начальники 13-го судоремонтного завода ЧФ, возглавляя в разное время коллектив завода, вообще   не помним такого периода в истории флотского судоремонта, чтобы все требующиеся для ремонта конкретного корабля запасные части, материалы и механизмы были поставлены в нужное время и в полном объеме.  Такого не было никогда, такого нет и сейчас. Всегда  чего-то не хватало, что-то приходилось брать из   списанного, ремонтировать и снова ставить на корабль.  Так  всегда было, есть и будет в судоремонте. Заявляем это вполне ответственно. Причем, такова практика во всем мире, а не только в современной России.  Если бы за это лишали свободы, то судоремонт перестал бы вообще существовать.
Не найдя, на наш взгляд, реального криминала в работе Новогрибельского С.А., тем не менее,  более двух лет  с трудом – по крохам  собираются факты о допущенных им за несколько лет административных нарушениях. По нашему мнению, большая часть из них,  буквально надумана или искусственно приобщена к обвинению,   чтобы хоть как-то оправдать отстранение его от должности. Критерии боевой целесообразности и  выигрыш оперативного времени, конечно, во внимание не принимаются.
Оказалось, что   сделать это нелегко, но всё-таки можно. Известно: при всем желании начальника завода проконтролировать каждое действие тысяч работников, мы физически не могли уследить за тем, кто и как выполнил свою работу. Кто и что выписал со склада и куда все это списал, полагая, что в обязанности директора все же входит не подмена в работе подчиненных, а контроль за их деятельностью, исходя из того, что директора заводов  обременены  доверием государства и командования, которым они дорожат и не поступятся им ни при каких обстоятельствах.
Директорам принято  доверять!
Просим Вас, уважаемый Дмитрий Олегович, разобраться в изложенных обстоятельствах, и сохранить для флота честного и преданного Родине и флотскому судоремонту офицера.               
          Ещё раз стоит напомнить: эти тексты были написаны  несколько месяцев назад. Сегодня, судя по словам экс-начальников 13-го СРЗ, многие оценки звучали бы жёстче. К слову, один из них даже хотел соорудить плакат «Свободу Сергею Новогрибельскому!» и пройти с ним на шествии в День народного единства. Отговорили… Хотя…
Хотя Сергей Анатольевич Новогрибельский и не Юрий Деточкин из «Берегись автомобиля», но в защите он всё-таки нуждается, несмотря на то, что полагал: «Разберёмся…». Не разобрались…
На 13-м судоремонтном заводе, конечно, звучат разные мнения – сколько людей, столько и мнений. Но подавляющее большинство заводчан, в общем-то, едины, скажем так, в понимании или непонимании ряда принципиальных моментов.
Скажем, почему только один Новогрибельский стал ответчиком в суде, хотя в судоремонтной «цепочке» он был далеко не единственным «звеном»? Как соотнести решение задач ремонта с отсутствием (задержкой) финансирования, длительностью конкурсов-тендеров-поставок и срочностью ремонта, требуемого, к примеру, для поддержания технической готовности и боевой устойчивости кораблей и судов, оперативно направляемых в зону войны – к побережью Сирии? Как должны были поступить Новогрибельский и заводчане в уже далёком «украинском» для Севастополя 2013 году перед Сочи-2014: неужели не выполнить приказ, то есть отказаться от проведения ремонта черноморских кораблей при отсутствии новых российских технических средств и механизмов в силу их физического отсутствия? Подождать, когда новый дизель (а это не кастрюля!) будет построен и привезён в Севастополь уже после Олимпиады? И ещё: а разве новые механизмы не ломаются, а «старые» не служат больше срока? Знают ли юристы-прокуроры-судьи о том, каков нормативный срок эксплуатации находящегося в Средиземном море СКР «Сметливый» (и далее – по списку), и есть ли для них новенький ЗИП без всяких «резервов», «импортозамещений», «модернизаций» и «продления моторесурса»? И в конце-концов, неужели вина Новогрибельского больше содеянного «Сердюковым энд Компани»? Пару слов, кстати, об этом.
Соразмерно ли наказание, которое определил Новогрибельскому суд, его деяниям? Он что, единолично положил к себе в карман несколько десятков «лимонов»? Ведь почти каждый из нас, читателей, может привести  другой, довольно свежий пример преступления и наказания. В 2014 году суд установил, что Евгения Васильева, обвиненная в мошенничестве с активами Министерства обороны, причинила государству ущерб на сумму 647 млн руб. Это «официальный» ущерб, нанесенный Васильевой не «абстрактному государству» «после трудов праведных», а сидя в кабинете.  Прямой ущерб  Армии и Флоту, двум надежным друзьям-союзникам России, если цитировать Александра III.
Ущерб, нанесенный государству, как выясняется, одним капитаном 1 ранга, день и ночь руководившим серьёзным трудовым коллективом производственников, на своей беспокойной должности выкуривавшим не меньше трёх пачек сигарет за день, измерить чем-то конкретно, вплоть до рубля и месяца, тоже можно. Вероятно, ущерб настолько реально огромен, а «фигурант» социально опасен, что его публично-показательно (в прямом смысле слова) заковали в браслеты и отправили в Симферопольское СИЗО, «повесив» на него тяжесть возможных огрехов всей судоремонтной «цепочки».  А Евгения Васильева, снимаясь в клипах, совершая прогулки и покупки, сочиняя стихи, издавая книги,  рисуя  картины и организуя выставки, в конечном счёте, отделалась «лёгким испугом». Напомню: Васильева была освобождена из колонии спустя месяц после этапирования, получив… положительную характеристику от администрации.
Может ли Новогрибельский (если, не дай Бог, апелляция не сработает)  рассчитывать на такое развитие событий? Не знаете ответа? По всей видимости, в чьих-то многоярусных глазах речь идет всё-таки о разных типах ущерба и угрозы. Особенно в перерасчёте на миллионы и месяцы.
Вообще «показательность» «дела Новогрибельского» такова, что невольно задумаешься над смыслом «народного эпоса»: «Закон, что дышло – куда повернул, туда и вышло»; «Закон строг, но несправедлив», «От тюрьмы и от сумы не зарекайся», «За колоски в колхозе схватишь десятку, а в Москве за эшелон – орден и депутатский мандат», «Двойные стандарты», «Что положено Юпитеру…». Ну, в общем, Вы, уважаемый читатель, сами знаете…
 Вопросы, вопросы… У меня, например, такой вопрос непосредственно к уважаемому к читателю. Как бы Вы себя ощутили, если бы, извините, ничего не украли, но Вас бы обвинили (и дали – ого-го!) в том, что Вы, «действуя умышленно, из ложно понятых интересов службы», чтобы в одиночку «создать видимость благополучия на 13 СРЗ», всё-таки решили задачу государственной важности.  И это, несмотря на то, что закупить «на заводах-изготовителях новых двигателей, отсеков двигателя и запасных частей невозможно».  Надеюсь, Вы, уважаемый читатель, понимаете: В РОССИИ НЕВОЗМОЖНО. На тот момент…
Заложники особого статуса. Часть 3-я: Буква, Дух и Смысл Закона и Права.  
А пока, «под занавес», сообщаю: по инициативе Профкома 13-го завода 17 ноября состоится делегатское собрание коллектива предприятия, на котором будет обсуждён один вопрос. Догадались, какой? Заводчане считают, что «дело Новогрибельского» и их дело – касается каждого.
 
Сергей Горбачев,