Русская весна глазами СБУ

В конце января 2014, в один из самых жарких дней киевского Майдана я набрал своего приятеля, сотрудника управления СБУ по Севастополю, и спросил: «Как думаешь, что будет?» Жена нервничала, звонила родственникам в Россию на случай, если придется бежать. Приятель ответил: «Не нужно никуда ехать, через три-четыре недели вы будете жить в другой стране». И мы успокоились, подумав, что, видимо, на Украине все изменится к лучшему. До митинга 23 февраля оставалось чуть меньше месяца, до референдума о вхождении Крыма и Севастополя в состав России — полтора.

 

Все эти четыре года, прошедших с начала Русской весны я мучился вопросом: «Неужели он знал?» Недавно мне удалось добыть его номер, я позвонил и предложил поговорить о роли СБУ в событиях тех дней. На удивление, мой товарищ не отказался.
- Скажи, ты знал?
- Раз так сказал, значит, знал. Точнее, подозревал. Еще в конце ноября, после разгона студентов на Майдане, стало понятно, что на Украине разворачивается стандартный сценарий «цветной революции», многократно описанный, изученный и прекрасно работающий. Осязаемые подозрения начались в конце января, когда на Майдане погибли люди.
В двадцатых числах февраля, когда украинская майданная оппозиция нарушила условия меморандума, подписанного с Януковичем, стало понятно, что Крым в том или ином качестве от Украины отколется. Это будет либо приднестровский сценарий — совсем печальный, либо сценарий Южной Осетии – чуть получше, потому что есть общая граница, либо вхождение в состав России. Но точно известно ничего не было, тем более, что нам, рядовым сотрудникам, операм, о таких вещах рассказали бы в последнюю очередь.
- Но до сих пор муссируются слухи, что операция по присоединению Крыма тщательно планировалась много лет.
- Не думаю. Я глубоко убежден, что российское государство и спецслужбы во время митинга 23 февраля, когда Чалый произносил свою зажигательную речь, до конца не понимали, чем это все закончится.
Об этом свидетельствуют косвенные признаки: как на коленках верстались постановления, принимаемые тогдашним городским советом. Как готовился, переносился референдум. Как долго формулировали вопросы, вынесенные на него. Что говорили российские спикеры, которые сюда приезжали, вроде Валуева и Жириновского. Линия, по которой работали, все время менялась.
Российским СМИ понадобилось около недели, чтобы выдать гражданам официальную позицию России по вопросу принадлежности Севастополя. Это мне, коренному севастопольцу, в свое время увлекавшемуся краеведением, не нужно объяснять, почему это самый русский город в России. Я даже в академии СБУ в Киеве, сдавая экзамен профессору правоведения и отвечая на вопрос об особом статусе Севастополя в составе украинского государства, сумел убедить его в том, что город русский и всегда таковым был.
Но российским изданиям и телевидению понадобилась неделя, чтобы рассказать об этом всей стране, разложить всю историю, начиная с Кючук-Кайнарджийского мира и основания города, момента его передачи во Всесоюзное подчинение после войны, правовых основ и нарушений во время передачи Крымской области (к которой Севастополь не принадлежал) Украине до событий 1991 года и решения Госдумы 1993 года. Все эти вехи можно сложить в статью или сюжет в течение пары часов - если готовиться. Но, видимо, никто не готовился.
Думаю, с начала февраля, во время митинга 23 числа в Севастополе и после него, вплоть до появления «вежливых людей», Россия взвешивала все плюсы и минусы возвращения Крыма домой.
- Как вы сами, сотрудники службы безопасности Украины, относились к тому, что происходило в городе?
- Как и все севастопольцы. Вот взять, к примеру, меня. Я родился в Советском Союзе, вырос в Севастополе. У меня на материковой Украине никого нет. Да, я учился в Киеве, в академии СБУ пять лет. Потом вернулся в свой город и здесь служил до самого 2014 года. Как я должен был ко всему этому отнестись?
К тому же стоит вспомнить, что 90-е годы в Севастополе были не полностью потерянными в плане патриотического воспитания.
- Но не все же в управлении были из Севастополя.
- Не все, но многие. Крымчане, и еще донецкая диаспора были сильны. В 2010 году сюда стали массово ехать донецкие: сначала Александр Якименко, который потом стал председателем СБУ.  Некто Воропай Владимир, его потом перевели в Днепропетровское управление, и он там во время Русской весны пытался дуть в крымскую дуду, поднимал пророссийские силы, но Днепропетровск не Крым, там этот сценарий не сработал. После них приехал Петр Зима, который и встретил тут Русскую весну.
Кроме того, многие сотрудники в течение всех этих украинских лет готовили себе плацдарм для переезда в Севастополь. Они быстро поняли, что в Крыму у моря жить приятнее, чем в каком-нибудь Енакиево — экология получше, климат. Покупали дома, квартиры, земельные участки. Они тоже Русскую весну поддержали, хоть родня их и друзья оставались на Украине. Ну, как поддержали? Не мешали.
- Но как же Киев пропустил все это?
- Какой Киев? Тот, что до переворота? Надо понимать, что Александр Григорьевич Якименко был специфическим начальником. Не секрет, что он здесь курировал многие, скажем так, материальные вопросы, в том числе земельные. И они его интересовали прежде всего. Что касается оперативной работы, он руководствовался принципом «не мешай». К нему приходили главы департаментов и начальники управлений, докладывали, он записывал, но в рабочие вопросы никогда не лез. Его интервью в прессе потом, после всех этих событий на Украине, в прессе появились - он в них правду говорил про все эти чемоданы бабла, приходившие диппочтой на нужды Майдана. Он все это видел, но сделать, видимо, ничего не мог.
- Почему не мог?
- Система, выстроенная Януковичем, вошла в управленческий кризис. Что нужно для успешного управления? Надо владеть информацией, причем из разных источников. У Януковича же все источники завел на себя глава его администрации Сергей Левочкин. Так ведь Левочкин и сейчас себя неплохо на Украине чувствует, потому что он по факту все и сдал. Это была ситуация, когда хвост виляет собакой. И Якименко не мог донести Януковичу информацию: приходил на доклад, но Левочкин его не пускал. А делать что-то без приказа можно, конечно, но без санкции сверху принимать такие решения все боялись. Как на это отреагируют «нашi захiднi партнерi»?
- Но неужели Киев никак не пытался повлиять на то, что происходило в Севастополе?
- А кому влиять? По факту там произошел вооруженный переворот, захват власти. Как захватить власть, эти люди знали, а как удержать ее — сценария не было. Этот сценарий нужно было сформировать, поэтому Крым на этом фоне отошел на второй план.
Все это время «контора» была на режиме усиления. В каждом здании были дежурные офицеры при оружии, из Киева звонили, требовали доклад. Ну, мы и докладывали. Как? В основном: «Не знаем, не в нашей компетенции. Митинг? А что митинг?» Позже, когда уже «вежливые» зашли, звонили, спрашивали, к примеру: «Что там на аэродроме в Багерово?» Мы отвечали, что не знаем. Мы и правда не знали. И потом, что говорить, если по «России24» уже все показали? Включите телевизор и смотрите. Из Киева звонили до начала марта, потом перестали - поняли, что бесполезно.
Ближе к марту мне позвонил киевский коллега и сказал: «Ты там держись!». Пожелал удачи.
- А приказы не поступали?
- До нас не доходили. Возможно, Петру Анатольевичу Зиме звонил кто-то, требовал вмешаться. Но я бы на его месте спросил: «А как?» Но я сомневаюсь. Эта так называемая «хунта» - тоже не дураки. Если бы Россия не приняла политического решения принять Крым, они возможно, действовали бы по-другому. А тогда связываться не стали.
С Донбассом уже другой сценарий получился. Во-первых, не было политического решения по Донбассу. Во-вторых, прошло уже некоторое время, власть удалось удержать, и к происходящему на Донбассе в Киеве были готовы.
- Чем занималась «контора» в дни Русской весны?
- Толком никто не работал, то есть по своей линии работой никто не занимался. Все было направлено на сохранение общественной безопасности. Основная задача была — пресечение провокаций.
Наши люди, источники СБУ, были в добровольных дружинах, на блокпостах.
У людей есть мнение, что правоохранительные органы специального назначения, служба безопасности государства – это такой карательный орган, охранка. Но на самом деле главная задача спецслужб — владение информацией. Сотрудники наблюдали, следили, чтобы все было спокойно.
- Контакты со спецслужбами России были?
- Мне известно об одной встрече. Как-то ночью то ли с 22 на 23 февраля, то ли с 23 на 24 в здание управления военной контрразведки СБУ по Крыму и Севастополю на Суворова, 18 приехал сам Якименко. Дежурный обалдел: двери закрыты на засов, но по камерам видно, что сам председатель пожаловал. Впустили — действительно Якименко, а с ним – несколько бойцов «Альфы».
Все помнят, как торжественно встречали «Беркут» на площади Нахимова. Чуть позже в Севастополе встречали «Альфу» – негласно, потому что спецподразделение. Ребята приехали на «Фольксвагене-Транспортере» и чем-то еще, побольше. Автобусы с разбитыми задними стеклами, с дырками от пуль по периметру.
Бойцы выходили все зеленые от недосыпа, в полной амуниции. Рассказывали, как проезжали очередной блокпост на Украине, и их обстреляли, ежи бросили на дорогу. Один автобус успел проскочить, другой остановился с проколотыми колесами. Подлетели первые пять человек «Самообороны Майдана» - передовой отряд. И «Альфа» там повязала, взяла в заложники. Когда подъехали остальные «майдановцы-самообронцы», им наш командир сказал: «Вот эти пять гопников будут жить, если вы нас отпустите».
Похоже, Якименко прибыл из Киева за ними. Они были на двух джипах. Вошли в здание, Яким передал бойцам пачку денег, велел сбросить симки и телефоны и отпустил. А сам пошел к начальнику.
Зима уже был в здании. Чуть позже с черного входа приехал [министр обороны Украины Павел] Лебедев. КПП там охраняет дежурный матрос. Доложил, что Лебедев прибыл, все посмеялись. Помощник дежурного вышел — точно, он. Потом подъехал начальник управления ФСБ по ЧФ Щербаченко. Кто-то был от комитета самообороны Севастополя.
Собрались и что-то там решали. Я не могу сказать точно, но в приоритетных вопросах, скорее всего, был вопрос доставки Януковича с Украины в Крым. Обсуждали, как вообще на это все реагировать.
- Говорят, Лебедев всю Русскую весну прятался в здании штаба ЧФ, чтобы из Киева не приехали и не арестовали.
- Слышал такое. Но я об этом ничего не знаю, не проверял.
- То есть, можно сказать, что местная СБУ в Русской весне не участвовала?
- Наблюдали и не мешали, что в этих условиях, как я уже сказал, равнозначно понятию «помогали». К блокированию воинских частей и «вежливым людям» ни мы, СБУ, ни украинская армия точно отношения не имели. Мы просто наблюдали.
- Еще подобные встречи были?
- Мне об этом ничего не известно. Позже, уже в марте, из ФСБ приезжали рабочие группы, контактировали с управлением внутренней безопасности нашего управления СБУ. Зачем? Чтобы знать, что есть на каждого из сотрудников «конторы».
- Куда потом отправился Якименко?
- Он мне не докладывал (смеется). Но думаю, у него все достаточно хорошо. Якименко здесь жил долго, в «Аквамарине» у Лебедева. Лебедев потом в Севастополе остался.
Вообще, чтобы понять этих людей, нужно поставить себя на их место. Они фактически остались без работы: верховный главнокомандующий Янукович лишился своего поста. Наступает 24 февраля, понедельник: Янукович отстранен, его соратники лишаются своих постов, «ленинопад» начался, все силовики в отставке. Здесь, в Севастополе, митинг народной воли прошел. Что бы сделали вы на месте Якименко?

Так выглядело здание СБУ в Севастополе к 16 марта 2014 года. Ostro.org

- А что ты можешь сказать о слухах о планируемом аресте Чалого спецами СБУ?
- Да, была такая комичная ситуация. Был такой Федор Рубанов, если помните, который юридически возглавил Севастопольскую городскую государственную администрацию после ухода ее главы Владимира Яцубы. Так вот, он якобы планировал захват Чалого, но народный мэр успел спастись.
Позже наши сотрудники стояли в администрации на первом этаже, и их опознали. В принципе, СБУшника видно издалека по внешности, плюс эта пошлость – «ксивы» на цепочке. Если цепочка из кармана торчит — это либо мент, либо СБУшник. Поднялся крик, что они пришли Чалого захватить, их там немного попинали, пришлось начальству ребят вызволять. На самом деле сотрудники ходили присматривать за происходящим, они работали в управлении, которое отвечало за общественную безопасность.
- Но СБУ следили за Чалым?
- Естественно. Собственник крупного бизнеса, житель Севастополя, у которого никогда не было украинского гражданства. Знали о том, что у него есть свой телеканал, есть ForPost, к которому он опосредованно причастен. Есть 35-я батарея.
В вопросах государственных переворотов в теоретической плоскости дальше Владимира Ильича Ленина никто не продвинулся. Ленин недаром говорил про почту и телеграф. Есть российский гражданин, который контролирует достаточно авторитетные в городе СМИ, значит, зачем-то это ему нужно. Телеканал — это охват пенсионеров. Интернет-портал — молодежь.
Понятно, что политическая охранка, СБУ, будет за этим следить. Знали, кто был в контакте с Чалым, периодически докладывали в Киев, где они собираются, что обсуждают. Все понимали, к чему все идет.
- Ты говоришь, что сотрудники собирали информацию о возможных провокациях. Реальная угроза какая-то была? Может, диверсии какие-то удалось предотвратить?
- Это эфемерные понятия. Пока все нормально — не взрываются автобусы, не происходят теракты — люди думают: «да что там делают эти органы безопасности?» А когда что-то происходит, все понимают, что безопасности нет.

Фото: Юрий Югансон

Первой угрозой были, простите, маргиналы, которые массово стали выходить на улицы, чтобы как-то засветиться во всем этом движении. Вторая угроза — те, кто мог воспользоваться правовым вакуумом. Никто толком не понимал, какие законы в городе действуют, как судить людей в случае преступления. Могли кого-то ограбить, проникнуть на какой-то объект, вынести какие-нибудь документы правоустанавливающие — это все нужно было как-то пресечь.
Но это не основное. Основное – жизнь и здоровье севастопольцев. Поэтому свои люди барражировали по городу, собирали информацию.
В первые дни после митинга начальники подразделений сказали подчиненным: «Принимайте сами решение. Кто хочет, поезжайте в Киев и увольняйтесь». Петр Анатольевич Зима сказал: «Я остаюсь, будем готовиться к новым реалиям службы. Возьмут в ФСБ — возьмут. Нет – так нет».
В феврале это было абсолютно свободное самостоятельное плавание. Рядовые сотрудники, опера, занимались тем, что жгли украинские секреты.
- В каком смысле жгли?
- В прямом. Собирали документы в большие мешки, грузили в машины. Машин не хватало, поэтому вывозили на личном транспорте. У меня в машину четыре мешка помещалось.
Жгли в котельной третьей больницы, в котельной в районе ул. Охотской. Жгли томами. Чтобы не сидеть просто так, заезжали в магазин, брали что-то поесть.
Пока товарищ идет в магазин, ты закрываешь машину на замок, достаешь пистолет... Страшно было: часть украинской гостайны и в России засекречена, утратить гостайну никак было нельзя.
Жгли долго, в течение недели точно. Или двух.
- То есть СБУшники — точно не герои Русской весны?
- Ну, я могу сказать, что я, сотрудник СБУ – самый главный патриот и поборник идеи воссоединения с Россией. И что? Нужно судить людей по делам их.
Сопровождение — да, мы оказывали. Процессу не мешали, но активного участия точно не принимали. Что делали российские спецслужбы — это их секреты, возможно, они когда-то расскажут. Каждый руководствовался своими убеждениями.
Позже с материка приезжали российские коллеги из ФСБ, говорили: «Вы, хохлы, все просрали и пришли в ФСБ служить». А я им всегда задавал вопрос: «Нынешние генералы ФСБ в 1991 году были сотрудниками КГБ, а КГБ обеспечивали госбезопасность в СССР. Они страну тоже просрали?»
Не надо меряться патриотизмом. Я не знаю, что сделал Лебедев полезного или Якименко во время Русской весны. Смысл в том, что они другого уровня персонажи. Они не работают в категориях «верю», «патриотизм», «родина». Они мыслят материальными вещами: «Я что-то сделал, и с этого что-то поимею». Это не только личная выгода.
Не будем говорить о современной России или Украине – это скользкая тема. Но вот у СССР были братские республики Ангола или Куба. Какой же нам анголец брат? А кубинец какой брат? Нужны они нам были, потому что это влияние.
И тут эти люди выбирали в первую очередь ту сторону, которая им была выгодна. А понятия «родина», «патриотизм» - это для простых севастопольцев, которые в итоге и сделали выбор на референдуме.
Андрей Кукса
НОВЫЕ ВЕСТИ

 

https://primechaniya.ru